<--Back        

Связи княжеских усадеб с южной средой и возникновение раннелатенского художественного стиля

В 5 веке в кельтском обществе рождалось замечательное декоративное искусство, покровителями которого были в первую очередь те вожди, с богатыми захоронениями которых мы познакомились на среднем Рейне и которые несколько позже появляются и в Шампани. Новое искусство возникло в господствующей среде, для которой были доступны художественные ценности образованного южного мира. Еще в то время, когда основной центр находился на верхнедунайско-верхнерейнско- восточнофранцузской территории, торговые и культурные связи с югом приобрели необыкновенную интенсивность. Предпосылки для этого были созданы на обеих сторонах ростом могущества и повышающимися требованиями позднегальштаттской знати и новой обстановкой в средиземноморской сфере. Около 600 г. на южнофранцузском побережье была основана Массилия (нынешний Марсель), быстро приобр евшая важное торговое значение. Через этот город шли в его окрестности, а затем и в более отдаленные области вплоть до верхнего Подунавья в огромном количестве импортные, в первую очередь греческие изделия, что приближало культурную греческую среду к варварскому миру. Теперь уже не может быть сомнений в том, что торговый путь Массилия - долина Роны - Бургундские ворота приобрел большую важность, так как по нему шли малоазиатские, родосские, греческие и местные провансальские изделия, которые попали даже в Гейнебург. Правда, еще в 6 веке оживились и проходы через альпийские перевалы, а на юго-восточной стороне Альп образовался в качестве связующего звена с северной Италией производственный центр, опирающийся на богатство области, в первую очередь на богатые месторождения железной руды; его владетелей мы находим в могилах в бронзовой броне, в шлемах, поножах и бронзовых чеканных рукавицах (Клейн-Клейн). Возросло и значение атестинско-адриатической области в северной Италии, где позже даже основывались греческие торговые колонии по течению реки По (Спина, Адрия) со складами греческих изделий, в том числе керамических, достигших расцвета в 5 веке. Caput Adriae (голова Адрии) приобрела важное значение и для части Средней Европы. На итальянской стороне Альп у озер в окрестностях Беллинцоны возникли опорные торговые пункты; товары шли через Альпы вплоть до Швейцарии и к Рейну. Таким образом, открылись огромные возможности, особенно для западногальштаттского округа среднеевропейской зоны, и эти возможности использовались им полностью еще в 6 веке. Сюда привозились изделия греческих мастерских родосско-милетского типа, а позже и их итальянские подражания. Они изредка встречаются в могилах с повозками уже в позднегальштаттской среде верхнедунайско-восточнофранцузской области (Вильсинген в области Зигмарингена, Каппель-ам-Рейн, Агнель Пертуис в долине Дуране, в области Воклюз, на юге Франции у Массилии, Вьенна). Это главным образом бронзовые кувшины родосского типа середины 6 века или несколько более раннего периода с тремя закругленными носиками, которые в отличие от более поздних этрусских кувшинов имеют более низкое и выпуклое туловище, а основание ручки (attache) украшено растительными узорами, отголосками геометрических мотивов. Такие изделия встречаются и в других районах Средиземноморья, а их находки в Европе позволяют сделать заключение, что они попадали в верховья Дуная и прирейнские области главным образом через Массилию. Но не только эти отдельные изделия родосской торевтики попадали тогда в североальпийские области. В 1851 г. в Грехвиль-Мейкирхе в кантоне Берн в Швейцарии в кургане, кроме остатков повозки, фибул (змеевидная фибула) и керамики, была обнаружена большая бронзовая ваза (гидрия), также греческой работы первой половины 6 века. Особенно пышно украшена ее шейка. Ручки вазы сделаны в виде крылатой повелительницы животных (так наз. персидская Артемида), окруженной четырьмя сидящими львами и увенчанной орлом и змеями; в руке она держит зайца, по-видимому, символ плодородия (таб. V-VI). Это редкостный образец торевтической работы. По всей вероятности, через Массилию была доставлена и другая жемчужина торевтики, уже упомянутый бронзовый кратер, найденный в могиле княгини в Вике. К этим изделиям следует также прибавить треножник с грифами из Ла-Гаренн (рис. 3). В позднегальштаттской области была очень распространена аттическая чернофигурная керамика, также ввозимая главным образом через Массилию. Она встречается по всему Провансу вплоть до Лангедока, а в последнее время была обнаружена и на городище Мальпас у Сойона, к югу от Баланса. Ввиду того, что мы встречаемся с ней также в области Болоньи и на Адрии, не исключено, что по крайней мере часть ее шла даже через альпийские перевалы. Большая часть чернофигурной керамики относится к периоду, который называют гальштаттской ступенью D 2, то-есть к концу 6 века и примерно к 500 г. Нельзя однако не указать, что, по-видимому, и здесь имело место изготовление товаров на заказ, так как в месте их производства уже получила распространение краснофигурная керамика, и что импортеры старались удовлетворить желания заказчиков; обломок такого сосуда из Гейнебурга относится к крупнейшим образцам подобного вида. Чернофигурную миску из могилы в Клайнаспергле местный ювелир снабдил золотой оболочкой. Подобные привозные изделия, по-видимому, были долго в ходу. Из областей к югу от Массилии импортировались также другие виды керамики, более простой, серой, украшенной волнистыми линиями, которую называют малоазиатской; это были обычные предметы обихода, которые находят на селищах, но не в могилах, например, в Камп-де-Шато у Салена в слое с двулитаврообразной фибулой и фибулой с украшенной пяткой, следовательно, периода начала 5 века. Из Массилии в Гейнебург привозили глиняные винные амфоры (их находят там в самом позднем, уже раннелатенском слое), которые изредка оказываются и в богатых захоронениях (Мереей, Мантош). По всей вероятности некоторые изделия этого типа привозились из самой Греции, другие же делались непосредственно в массильских мастерских (amphores micassees, согласно Ф. Бенуа; к ним относится также гейнебургская находка). Перевозка осуществлялась на мулах - в Гейнебурге был найден также зуб осла, первый в гальштаттской среде севернее от Альп. Массильская торговля находилась еще в полном расцвете, когда в заальпийской области в начале 5 века начинает более интенсивно развиваться этрусская торговля. Политические и экономико-торговые условия на Средиземном море в 6 веке существенно менялись. Этрусское могущество опиралось на городские центры на побережье современной Тосканы, где начала развиваться художественная ювелирная (тонкой работы изделия, украшенные зернью) и торевтическая индустрия, в особенности изготовление бронзовых сосудов (Вульчи), которыми позже прославились некоторые города. Богатство этрусской среды опиралось на развитые торговые связи. Этрусски еще в 6 веке обладали преимуществом на море и распространяли свои товары по всему доступному им миру от черноморских областей до самых берегов Испании. В Среднюю Европу их изделия в то время попадали лишь изредка и случайно, в большийстве случаев через культурные области северной Италии (бронзовая миска и пиксис из могилы в Кастенвальде у Кольмара, золотая бусина из Инс и золотая подвеска с зернью из Егенсторфа в бернской области, изредка встречается и этрусский треножник того типа, который в Италии обычно сопровождается чернофигурной керамикой). Главные этрусские рынки сбыта в конце 6 века находились в Средиземноморье. Но на рубеже 5 века Этрурия теряет свои рынки сбыта в южнорусской области, в Греции, Малой Азии и на побережье Северной Африки. Опасным торговым конкурентом этрусков становится Карфаген, а затем и молодая Римская республика. В начале 5 века тиран Анаксилай закрыл для этрусков Мессинский пролив между Сицилией и южной Италией, а после разгрома в Гимере и Киме (Кумы) в 474 г. Этрурия была полностью изолирована. Ввиду того, что в то же время оживляется колонизаторская деятельность Массилии на побережье южной Франции и Испании, этрусская торговля ищет новые рынки, доступные ныне лишь на севере за Альпами. Незадолго до 500 г. этруски овладели болонской областью в северной Италии (период Чертоза, продолжавшийся до вторжения кельтов) и почти одновременно их торговля проникает через альпийские перевалы на северо-запад и север. Тем самым необыкновенно возросло значение территории у североитальянских озер, как место опорных и перевалочных пунктов (тессинская область в долине реки Тичино, окрестности Беллинцоны). Там появляются, кроме других предметов, бронзовые клювовидные кувшины, а позже и сделанные по их образцу глиняные. Производство этрусских клювовидных кувшинов началось в Италии еще в конце 6 века и продолжалось довольно долго, возможно, целых сто лет. Вывозились не только обычные, но и сделанные на заказ (как показал Р. Фрей) изделия более крупных размеров. Главным поставщиком были мастерские в Вульчи. Клювовидные кувшины и остальные привозимые вместе с ними наборы металлических сосудов вскоре стали, по всей вероятности, по этрусскому примеру, деталью погребального инвентаря, но это не означает, что каждый клювовидный кувшин клался в могилу вскоре после его получения. Некоторые из них находились долго в обращении, и кельтские художники дополнительно украшали их гравировкой, например, клювовидный кувшин из Безансона. Шейка чешского кувшина из Хлума у Збирога (таб. JX), явно более позднего изделия и далеко не лучшего качества, также неумело украшена. Первые поставки этрусских клювовидных кувшинов застали еще на территории к северу и северо-западу от Альп позднегальштаттскую среду около 500 г. и начала 5 века. Эти кувшины встречаются в захоронениях, в которых часть инвентаря еще носит гальштаттский характер, например, в могиле княгини в Вике или в могилах в Мереей и Гаттене. Черепки глиняных кувшинов, сделанных по образцу кувшинов клювовидных, найденные в Гейнебурге, свидетельствуют о том, что оригиналы были известны и пользовались популярностью и в верхнем Подунавье. Главный путь этих привозных изделий шел однако несколько позже далее на север в княжескую среднерейнскую среду; самые северные находки были обнаружены в Бельгии. Клювовидные кувшины, которые так часто являются частью инвентаря среднерейнских богатых захоронений, поставлялись не отдельно, а с целыми наборами бронзовой посуды для пиршеств, с треножниками, ведрами и другими сосудами для смешивания вина. Одновременно привозилось и вино, по всей вероятности, в большом количестве. Это подтверждается помимо прочего и химическими анализами осадков на стенках сосудов, а один из лучших знатоков этих кувшинов, П. Якобсталь, даже полагал, что бронзовые сосуды были лишь дополнительным приложением к регулярным поставкам вина, а не предметом импорта. Эти этрусские изделия попали и в Чехию и при этом, как кажется, более прямым путем через Альпы и зальцбургско-гальштаттскую область. К первоклассным этрусским изделиям относится клювовидный кувшин из кургана в Градиште у Писека (южная Чехия), найденный вместе с двумя бронзовыми мисками и золотыми ладьеобразными серьгами; остальные находки, в том числе золотые браслеты, не сохранились. В Градиште также несомненно была княжеская могила. Находка относится к группе клювовидных кувшинов с фигуральными украшениями. Литое основание ручки (attache) сделано в виде четырехкрылой сирены с человеческими руками и птичьим телом (таб. IX-X). Верхний конец ручки, охватывающий край горла кувшина, сделан в виде двух лежащих львов, а в углах носика исполнены в рельефе еще две фигурки животных, очевидно тоже львов. Край носика украшен тремя рядами мелких выступов - "жемчужин". На шейке великолепная гравировна с мотивами цветов и розеток. Кувшин является этрусским изделием 5 века. Второй клювовидный кувшин, ручка которого не сохранилась, найден в Хлуме у Збирога (таб. IX). Это уже второсортное изделие с неумело украшенной шейкой. В окрестностях Писека найдена ручка с листообразным концом еще от одного клювовидного кувшина. Ручки от подобных кувшинов найдены также в Чинове у Жатца и в Модржанах у Праги. Ввиду того, что сохранился найденный в кургане в Гостоуне в окрестностях Домажлиц бронзовый сосуд (ситула), ручка которого уже украшена мотивами "рыбьего пузыря", встречающимися как окаймление масок и на бронзовом фаларе, найденном в Горжовичках у г. Подборжаны (таб, VIII), представляется вероятным, что кельтская среда в части Чехии была подобной среде в области среднего течения Рейна. Она не достигла, правда, такого же уровня, но все же была настолько известной, что даже сюда попали драгоценные предметы, привезенные с юга. Находки клювовидных кувшинов на австрийской территории указывают направление импорта на север, а глиняные подделки клювовидных кувшинов из галыптаттско-зальцбургской области говорят о том, что их влияние не было лишь временным. Таким образом, в 5 веке намечаются два центра, где более всего концентрируются богатые захоронения с иностранными привозными изделиями; главный центр по среднему течению Рейна, а затем в Шампани, и окраинный чешский или скорее чешско-австрийский центр, как самый восточный рубеж кельтского мира того времени, подвергавшийся отчасти и другим культурным веяниям. В западный центр, кроме бронзовых изделий, ввозилось множество других товаров, особенно начиная со второй четверти 5 века: греческая краснофигурная керамика, а затем и различные изделия из южной Италии, позднекоринфские товары и т.п. В Чехию эти изделия не попадали. При рассмотрении общего положения возникает весьма серьезный вопрос - что же давали или могли дать потребители к северу от Альп в обмен за эти ввозимые с юга изделия ? Можно допустить, что на западе это могло быть золото, которого там, должно быть, было достаточно, так как оно являлось обычным материалом, обрабатываемым в местных художественных мастерских. По мнению большинства исследователей главным эквивалентом были люди, рабы, затем сельскохозяйственные продукты, скот и кожи. Перевозкой товаров через альпийские перевалы, по-видимому, занималось под наблюдением торговцев местное население Альп. Изложенная обстановка, восстановленная главным образом на основании археологических находок, делает для нас совершенно понятными древнейшие упоминания о кельтах, относящиеся к 5 веку. Гекатей Милетский говорит о стране Кельтике по соседству с Лигурией, а греческий историк Геродот из Галикарнаса уже осведомлен о том, что истоки реки Дуная находятся в стране кельтов. Контакт высшего кельтского слоя с южной средой послужил достаточной основой для того, чтобы торговцы распространяли сведения о кельтах и их стране и в самых отдаленных областях тогдашнего мира. В среде, где был высокий уровень жизни и постоянно повышались требования кельтской знати, во второй половине 5 века и первой половине 4 века зарождалось собственное кельтское искусство, которое и было первым вкладом "варваров" в общеевропейскую культуру и с развитием которого с самой ранней фазы и до его завершения мы подробно познакомимся в одной из следующих глав. Кельтские художники создавали и доводили до совершенства своеобразный художественный стиль именно в то время, когда вооруженные орды кельтов хлынули в Италию и другие части Европы.