к списку саг   в библиотеку

Суитхерн и Ронан Диколла

Из книги "Лики Ирландии".

К Дун Эхлайс, где была столица и дворец короля Мунстера, пришла девушка. Она зашла на людный постоялый двор и стала искать на каждой стороне помещение и постель, но никто не впустил ее, пока она не пришла к управительнице, что была там, и та ей дала до рассвета пристанище. Утром она поднялась и отправилась к дому, где жила Мор, ее сестра. А была девушка безобразна и отвратительна, ибо натерлась ржаным тестом; она носила на своем боку заостренную палку и суму из жесткой кожи, на ней был изношенный плащ из серых веревок, а на теле рубаха из грубого полотна, и вся она была мрачна и темнокожа. Она вошла в дом, где была Мор, а Мор долго вглядывалась в нее и сказала: “По совести, хоть и не ведаю, что тебе сказать, но мне кажется, я тебя знаю”. — “Как ты думаешь, кто я?” — спросила девушка. “Я подозреваю, что ты Суитхерн”,— сказала Мор. “Это я, — сказала Суитхерн, — но не разглашай этого”. — “Что заставило тебя сделаться такой?” — спросила Мор, И Суитхерн стала рассказывать про себя, как она покинула дом и пришла к Дун Эхлайс и что ее отец проклял ее. И Мор предложила оставить ее у себя и сказала, что та получит от нее великую честь и доброе обхождение. “Нет, — сказала девушка, — я не приму ничего, только направь мой путь, Покажи мне дорогу к столице и благородному жилищу Куана Мак Кайлкина, короля Фир Майге, лучшего из людей Ирландии по чести и великодушию, моего юного любовника и избранного мною жениха из всех людей на свете”. И Мор просила и упрашивала ее, но ничего от нее не добилась. И она осталась, какой была, на долгое время. Тогда с Суитхерн пошли люди, чтобы показать ей главные жилища и собрания, и она отправилась оттуда во главе своей свиты и провожающих и вышла к перекрестку четырех дорог.

II.

Случилось как-то Ронану Диколле, его жене и домочадцам беседовать о женщинах, что жили вокруг дворца, и люди из домашних сказали, что никогда не видели женщины безобразнее, чем Моэл Коирн.

Тогда королева сказала Ронану: “Что могло бы тебя заставить лечь с Моэл Коирн до утра?” — “Нет ничего, ни хорошего, ни дурного, что побудило бы меня лечь с ней”, — сказал Ронан.

Тогда домочадцы сказали: “Честное слово, — сказали они, — Моэл Коирн — наихудшая особь из женщин мира”. — “Даю мое слово, — сказал Ронан, — что я никогда не видел на лице женщины глаз прекраснее, чем у Моэл Коирн, или таких зубов; я не видел таких ног, наконец”. И королева сказала: “Ты неравнодушен к Моэл Коирн. Почему тебе не переспать с ней до утра?” — “Что ты дашь мне, если я соглашусь?” — спросил король. “У меня есть,— сказала она,— тридцать славных дворцов, и половина их будет твоей, с их принадлежностями и удобствами, а также тридцать мер красного золота, если ты ляжешь с ней”. — “Дай мне поручительство за это”, — сказал король.

“Любые поручительства, какие пожелаешь”, — сказала королева. Так они и заключили сделку.

Служанка отыскала Моэл Коирн. “Этой ночью тебе спать с королем, — сказала служанка, — то есть с Ронаном, сыном Дикуйла, сына Фергуса Туйле, королем Уи Лиатайн”. И она сообщила ей, как была совершена сделка, от начала и до конца. Тогда Моэл Коирн сказала служанке: “Сделай мне свет всеочищающих омовений, — сказала она, — и пусть мои волосы будут уложены „болотной ватой", и пусть это будет сделано втайне в уединенном месте на отшибе, не известном никому, только тебе и мне”.

И все было сделано, как устроила сама Моэл Коирн. Моэл Коирн пошла в баню в сопровождении служанки, содрала с себя рубаху из грубого полотна и негодные лоскутные тряпки и начала мыться, а служанка стала укладывать ей волосы “болотной ватой”; и кожа цвета коры стала у нее светлеть, так что ни пена волны, ни снег ночью не были бы белее, чем каждый сустав и каждая ее пядь от макушки до носка. Затем Моэл Коирн сказала служанке: “У тебя еще осталась

сумка из жесткой кожи, которую я тебе отдала?” — “Конечно, осталась, — сказала служанка, — о самая прекрасная и возлюбленная королева женщин всего мира, ибо я клянусь, что никогда не

видела женщину человеческого племени, которая была бы столь прекрасна, как ты, или могла бы сравниться с тобой”. Тогда ей принесли сумку, она раскрыла ее и вытащила оттуда яркий пурпурный плащ, а на голову себе возложила золотую корону.

Для нее приготовили ложе и постель, и она облачилась в свой прекрасный пурпурный плащ. Затем наступила ночь, и король приблизился к уединенному тайному дому, где была девушка. Он вошел к ней без света факела или свечи, и имел сношение с ней, и насытил ею желания своего тела.

Утром они поднялись, и вот как выглядела девушка. Каждый сустав и каждая ее пядь, от макушки до носка, были как снег ночью или как пена волны. Ее волосы были восхитительны, заплетены, совершенного цвета, белокуро-желтые, золотые; ее голова высоко держалась, лицо, узкое книзу и широкое кверху, было воистину прекрасно; на нем сверкали зубы, подобные алмазам. У нее были красивые брови и стойкая шея, шея королевы. У нее были благородные, длинные, светлые пальцы и ногти; стройное, высокое, сильное, светлое тело, крепкие бедра, ровные икры и ступни чудесного цвета. Прекрасным, ясным, ярким, возлюбленным, вечно желанным, подлинным и совершенным был облик этой девушки. И она взяла к себе кожаную сумку, вынула из нее свое тонкое шелковое платье и надела его на свое светлое тело. И она облачилась в плащ-покрывало яркого пурпура с заколкой из белого серебра в ткани этого плаща и одела две сандалии из светлой бронзы между ступнями ее и землей; она одела на одно из запястий обруч из очищенного золота, а на голову — корону из пурпурного хрусталя с золотым шаром на ее вершине и сотней жилок вокруг из гибкого красного очищенного золота, с украшением из многоцветных драгоценных камней всякого рода. Тогда каждый член и сустав и каждая пядь короля преисполнились к девушке любовью и желанием; и, если 6 ему дали выбирать среди женщин всего мира от восхода солнца до его заката, она была бы избрана им как единственная его жена и супруга.

И с тех пор как была она с ним, король отдал девушке королевские жилища, принадлежавшие женщине, которую он оставил, а также тридцать мер красного очищенного золота. И они провели вместе двадцать лет, от начала и до конца.

III.

Повесть о Суитхерн, дочери Аэда Беннама, и Ронане Диколле, короле Уи Лиатайн, рассказывается здесь. Однажды названный нами Ронан и его домочадцы обсуждали в его доме женщин, разбирали их облик и повадки. Под конец они сказали: “Хотя мы перечислили многих, мы не знаем среди них более прекрасной или обходительной женщины, чем твоя собственная жена”. Ронан сказал: “Я не нахожу в ней изъяна, как в моей жене, кроме того, что не знаю, кто были ее отец и мать и какой земле или племени она принадлежит”. — “Нам жаль, — сказали приближенные короля, — что мы не знаем никого, кто бы дал нам эти сведения”. — “Мне кажется, — сказал король, — я знаю”. — “Кто же это?” — спросили домочадцы. “Мак Да Херда, — ответил он, — главный прорицатель неба и земли, и сейчас он приехал в дом своего отца, чтобы помочь тому в затруднении, в котором он оказался из-за спора, затеянного им”. Тогда послали за Мак Да Хердой, посулив ему большое вознаграждение. Он к ним пришел, и его отвели в дом, где находилась Суитхерн. В обычае у девушки было испытывать всякого человека, хорошего и дурного, который у нее бывал, если он хотел этого. И она ни разу не нашла по сей день никого, кто мог бы завершить ее стихотворение. Ее приемным отцом был Дунланг, сын Маэл Браха, который утонул в Лох Лейн, и его судьба до сих пор оставалась неизвестна. Чтобы его смерть обнаружилась, она и произносила обычно свое двустишие, и она знала, что сегодня услышит известие о его смерти от Мак Да Херды.

Тяжелы и мучительны вести,

Что идут издалека

О Дунланге, сыне Маэл Браха.

Буря Лох Лейн потопила его.

Мучительны и тяжелы

От огромной, огромной волны,

Что собралась на Лох Лейн

И потопила Дунланга.

Я вижу, о красная Суитхерн.

Холодно это мытье.

Здесь дочь короля Инбер

И дочь короля Лох Лейн.

После чего они провели там эту ночь. Ронан Диколла был доволен, с тех пор как услышал

правдивую повесть о девушке и получил известия о ее отце. Ранним утром на рассвете следующего дня Ронан ушел охотиться и преследовать дичь. Он оставил Мак Да Херду дома с королевой, которая выспрашивала у него новости о своих братьях и своем народе и осведомлялась о дороге к Лиатмуйне, жилищу Куана Мак Кайлкина. И они между собой сочинили поэму, а те, кто слушали, не понимали, о чем у них речь:

Чернота и ловкость птицы.

Против черного дрозда

Угольки в камышах.

Чернота и ловкость птицы...

 

КОММЕНТАРИИ

Текст этого сказания содержится в одном очень плохо сохранившемся манускрипте, который предположительно датируется XIV—XV веками. Три части текста недостаточно связаны между собой, что объясняется утратой части манускрипта. Поэтому читателю приходится домысливать утраченные “связки”. Однако несмотря на это, сказание, безусловно, очень интересно как авторитетный и выразительный источник. Оно относитсяк мунстерскому кругу сказаний. Между тем Мунстер. юг Ирландии, особенно тесно связан в традиции с Иным Миром: “В сфере оккультного Мунстер и силы, стоящие за ним, занимают главенствующее положение” [54, с. 157]. В частности. Женщин из мунстерских сказаний некоторые кельтологи считали, по происхождению и существу, местными “богинями — олицетворениями Власти” [84].

Суитхерн — известная также, как Руитхерн, одна из Женщин ирландской традиции (в данном случае южной, связанной с землею Мунстера), характер и поведение которых можно определить словом “блуждающие”; к этому типу относятся также Бекфола (см. “Обольщение Бекфолы”) и родная сестра Суитхерн, по имени Мор (Мор Муман). Однако в “блужданиях” этих героинь есть глубокий смысл: их брак с тем или иным королем узаконивает его, короля, право на королевство.

Дун Эхлайс — одна из резиденций королей Мунстера, которая была расположена, как считают, на территории нынешнего графства Типперэри. В то время, когда сюда явилась Суитхерн, королем Мунстера был Финген Мак Аэда (умер в 619 году), который жил в Дун Эхлайс со своей женой по имени Мор — сестрой Суитхерн.

Мор — Мор из Мунстера. Ее история, изложенная в соответствующем сказании, во многом параллельна истории Суитхерн, ее сестры. Мор была изгнана из родного дома “голосами из воздуха”, твердившими: “Горе тебе, Мор”. Она же, не переступавшая порога дома, не вытерпела и сказала голосам: “Я предпочитаю, чтобы мне дали это горе, а не обещали его все время”. — “В начале или в конце?” — спросили голоса. “Конечно в начале”, — ответила она. Тогда на нее напало помешательство, и она отправилась бродить по Ирландии, и провела так два года, почернев от солнца и ветра и износив всю одежду. Затем она пришла в Кашел, столицу Мунстера, где правил король Финген Мак Аэда вместе со своей женой, и с Мор случилось все то же самое,

что и с Суитхерн в нашей истории [841. Нужно учитывать только, что история Мор “первична” по отношению к истории Суитхерн.

...отец проклял ее. — Причины этого проклятия мы не знаем, но, возможно, оно связано с любовными похождениями Суитхерн. В сохранившихся строчках манускрипта, относящихся к этому делу, говорится только, что Аэд Беннам (Беннайн), родной отец Суитхерн, проклял ее и заставил покинуть дом. В дальнейшем речь пойдет уже о другом — приемном — отце Суитхерн, по имени Дунланг, сведения о котором, кроме того, что он утонул в Лох Лейн, незначительны.

Куан Мак Кайлкин — один из “периферийных” королей Мунстера, то есть правивших на территории одного из племен, входивших в состав этого южного королевства, а именно племени Фир Майге. Резиденцией его был Лиатмуйне, около города Фермой в нынешнем графстве Корк. Куан Мак Кайлкин (или Айлкин) известен и по другим сказаниям “мунстерского круга” как любовник, точнее, похититель Суитхерн: рассказывается, что Мор отдала свою сестру Суитхерн (Руитхерн) королю по имени Лонан Мак Финдиг, а уж у того она была отобрана Куаной (Куаном) из Лиатмуйне. Отзыв Суитхерн о последнем как об “избранном ею женихе” и “юном любовнике”, на первый взгляд, не слишком согласуется с историей ее похищения. Однако подробности любовной истории Суитхерн и Куана Мак Кайлкина нам неизвестны. Погиб этот король в 646 году.

...осталась, какой была... — То есть, осталась в облике прокаженной в облике прокаженной. Прямых указаний на мотив, по которому Суитхерн держится за этот облик, нет. Вряд ли это следствие проклятия отца. После этой фразы следуют утраченные строки рукописи.

...к перекрестку четырех дорог. — Отказавшись остаться с Мор, Суитхерн заблудилась и попала во владения другого племенного короля: вместо своего “жениха и любовника”, Куана Мак Кайлкина, Суитхерн пришла к королю племени Уи Лиатайн, по имени Ронан Диколла.

Ронан Диколла — Ронан, сын Дикуйла, известен по хроникам как король племени Уи Лиатайн в Мунстере, погибший в битве при Карн Конайл в 649 году. Название его резиденции, куда пришла Суитхерн, как и имя его жены, неизвестно. Во всяком случае, это территория южного Мунстера.

Моэл Коирн — имя, которое взяла себе Суитхерн, оставаясь в облике прокаженной и живя при дворце Ронана Диколлы.

...лечь с Моэл Коирн... — В истории Мор Муман, сестры Суитхерн, содержится точно такой же эпизод: королева, жена Фингена Мак Аэда, к которому в ужасающем облике пришла после скитаний Мор, вынудила короля провести с ней ночь, подарив ему за это свою брошь, утверждая, что иначе она больше не станет с ним спать сама. Король пленяется Мор, дарит ей пурпурный плащ королевы и ее брошь и говорит жене, что теперь на ее месте будет Мор, “потому что она лучшего происхождения” [841.

“Болотная вата” — оригинальное средство, применявшееся ирландками для расчесывания и укладки волос. Это был пух (или волокна) некоторых растений с болотистых мест, например, рогоза.

Пурпурный плащ. — См. примечание к “Эмайн-Махе”.

...желания своего тела. — Далее текст во многих местах утрачен, вплоть до фразы: “...и вот

как выглядела девушка”.

...вот как выглядела девушка.— Описание девушки, то есть Суитхерн (она же Моэл Коирн), выдержано совершенно в духе ирландской традиции. Интересно указание на “сандалии светлой бронзы между ступнями ее и землей”: это деталь, присущая облику выходцев из Иного Мира. Поэтому слова служанки о том, что она “не видела женщину человеческого племени, которая была бы столь прекрасна”, как Суитхерн, можно понимать двусмысленно. Это согласуется с мнением кельтологов о “божественной природе” подобных Девушек.

Мак Да Херда — был “мудрым глупцом”, то есть чем-то вроде юродивого. Вместе с тем это сын племенного короля по имени Моэл Охтайр. Известно, что отец Мак Да Херды держал пари с приемным отцом Суитхерн, Дунлангом, королем другого племени, о том, у кого из них более пространная резиденция. Этот спор и упоминается в контексте сказания.

...завершить ее стихотворение. — Суитхерн, стремясь узнать судьбу своего приемного отца, использует прием, сходный с Рифмическим Озарением (см. сказание “Мог Эйме”); чтобы “выйти” на сведения, которые ее интересуют, она все время произносит одно и то же двустишие, которое нужно завершить. Это удается только Мак Да Херде. Он же раскрывает королю подлинное имя и, таким образом, историю Суитхерн.

Лох Лейн — озеро в южном Мунстере около нынешнего города Килларни (графство Керри). В преданиях “Старина мест” говорится, что оно названо так в честь Лена — кузнеца из “чудесного холма” Сид Бодб, который жил в этом озере и мастерил там сверкающие чаши для прекрасной Фанд, дочери Флидас. Согласно некоторой устной традиции, это озеро образовалось на месте цветущей долины с чудесным источником. Фея — покровительница источника позволяла девушкам тех мест черпать воду из источника под строжайшим условием накрывать источник тяжелым камнем, пока лучи солнца не коснулись воды. Одна из девушек, увлекшись любовью, забыла это сделать, и из источника хлынуло озеро, затопившее все вокруг и погубившее любовников [25].

...короля Инбер... короля Лох Лейн. — Дунланг, приемный отец Суитхерн, был королем племени Осрайге (нынешняя область Оссори между Мунстером и Лейнстером). Он именуется королем Лох Лейн, потому что утонул в нем. Король Инбер, возможно, родной отец Суитхерн Аэд Беннам.

...о дороге к Лиатмуйне, жилищу Куана Мак Кайлкина. — Суитхерн и через двадцать лет не

забыла о своем старом “юном любовнике” Куане Мак Кайлкине, и, хотя окончание истории

утрачено, можно догадаться о последующих действиях Суитхерн. Лиатмуйне, резиденция Куана, как уже было сказано, находилась близ города Фермой (графство Корк).

Чернота и ловкость птицы... — После этой фразы текст утрачен [851].