к списку саг   в библиотеку

Извержение Лох Эках

В дни старины правил Муманом добрый король, чье имя было Майрид Мак Каридо. У него было два сына, Эохайд и Риб. Эохайд был беспокойным и непокорным и различным образом досаждал королю; и он сказал своему брату Рибу, что решил покинуть свой дом и добыть себе земли в какой-нибудь отдаленной части страны. Риб изо всех сил старался отговорить его; но, хоть это и задержало на время его отъезд, он ничуть не меньше к тому стремился. Наконец, Эохайд, подстрекаемый своей мачехой Эблиу (по которой впоследствии была названа Слиаб Эблинн), нанес тяжкую обиду своему отцу и бежал из Мумана со всеми своими людьми; его брат Риб и его мачеха Эблиу пошли вместе с ним. Всего их было десять сотен человек, не считая женщин и детей; и они обратили свои лица к северу. После того как они странствовали некоторое время, их друиды сказали, что не суждено им поселиться всем в одном месте; и поэтому, когда они дошли до Перевала Двух Стоячих Камней, они разделились. Риб и его люди повернули к западу и шли до тех пор, пока не вышли на равнину Арбтенн. И там воды источника хлынули наружу из земли и затопили их всех; и образовалось большое озеро, которое по сей день зовется Озером Риба.

Эохайд продолжил свой путь на север; он и его люди мало-помалу продвигались, пока не приблизились к Бругу на Бойне, дворцу Мак Индока, где они надеялись отдохнуть. Не успели они остановиться, как из дворца вышел высокий человек, а именно Энгус Мак Индок Бругский, сын Дагды, и приказал им без промедления покинуть это место. Но они, изможденные путешествием, не обратили внимания на его слова и, раскинув свои шатры, расположились на отдых на равнине перед дворцом. После этого Энгус, разгневанный тем, что его повелением пренебрегли, убил той ночью всех их лошадей.

На следующий день он снова вышел и сказал им: “Я убил прошлой ночью ваших лошадей; а теперь, если вы не уйдете отсюда, этой ночью я убью ваших людей”.

И Эохайд сказал ему: “Ты уже сделал нам много зла, убив всех наших лошадей. И теперь мы не можем уйти, даже если б хотели этого, ибо без лошадей мы не можем отправиться в путь”.

Тогда Энгус привел к ним очень большую лошадь в полной упряжи, и они положили все свое добро на нее. И когда они собрались уходить, он сказал им: “Следите, чтобы-эта большая лошадь держалась все время на ходу, вы не должны ей давать передохнуть ни мига; иначе она непременно станет причиной вашей смерти”.

После этого они снова отправились в путь, в воскресенье среднего месяца осени, и двигались до тех пор, пока не достигли Равнины Седой Рощи, где намеревались остаться. Затем они собрались вокруг большой лошади, чтобы снять с нее свою поклажу, и каждый был занят тем, что следил за своим добром, так что они забыли поддерживать движение лошади. И в тот миг, когда она остановилась, у нее из-под ног забил магический источник.

Тут Эохайд увидел забивший источник и встревожился, вспомнив предостережение Энгуса. И он приказал построить вокруг источника дом, а рядом он построил свой дворец, для большей безопасности. И он выбрал женщину, чтобы заботилась об источнике, строго наказав ей держать дверь взаперти, разве когда люди из дворца придут за водой.

Теперь у Эохайда было две дочери, Ариу и Либан, из которых Ариу была женой Кернана Простака. И Кернан ходил среди народа, предсказывая, что из источника на них должно извергнуться озеро, и ревностно побуждал их заранее готовить лодки:

Выходите, выходите, храбрые мужи;

стройте лодки и стройте быстро!

Я вижу воздымающуюся воду,

поток глубокий и обширный;

Я вижу нашего вождя и все его множество

поглощенными волной;

И Ариу тоже, мою возлюбленную самую,

увы! я не могу спасти.

Но Ливан будет плыть на восток и на запад

Долгие века по глади морской,

Волшебными берегами, и смутными островами,

И вниз в пучину глубокого моря!

И он не переставал предупреждать всех тех, кого встречал, повторяя этот стих постоянно, но народ не обращал внимания на слова Простака. Вот женщина, которой поручили источник, по какому-то случаю забыла замкнуть дверь, так что чары были выпущены на волю, чтобы сотворить зло. И немедленно вода хлынула на равнину и образовала огромное озеро, а именно Озеро Рощи. Эохайд, и вся его семья, и все его племя были затоплены, спаслись только его дочь Либан, и Конанг, и Кернан Простак. И они похоронили Ариу, и возвели над ней холм, который от нее зовется Каирн Аренн.

О Конанге больше ничего не известно. Но что до Кернана, то он умер от скорби вслед за своей женой Ариу; и он был похоронен под холмом, который по сей день зовется Каирн-. Кернан в память о нем.

И так образовалось великое Озеро Рощи, которое теперь зовется Лох Эках, в память об Эохайде, сыне Майрида. Разлитие этого озера, более чем все другие причины, рассеяло уладов по Эрину.

Теперь о Либан. Она тоже была затоплена, как другие, но она не утонула. Она прожила целый год со своей собачкой в своей горнице под озером, и Бог сохранил ее от воды. К концу года она

истомилась; и когда она увидела пестрого лосося, плавающего и резвящегося вокруг нее, она взмолилась и сказала: “Господи, хотела бы я быть лососем, чтобы я смогла поплыть с другими через прозрачное зеленое море!” И с этими словами она приняла образ лосося, лишь ее лицо и грудь не изменились. А ее собачка превратилась в выдру и впоследствии сопровождала ее повсюду, куда бы она ни направилась, все то время, пока она жила в море.

И так она продолжала плавать из одного моря в другое в течение трех сотен лет; то есть со времени Эохайда, сына Майрида, до времени Комгалла из Бангора.

КОММЕНТАРИИ

Текст этого сказания содержится в “Книге Бурой Коровы” (около 1100 года) под заглавием “Погибель Эохи (Эохайда) Мак Майрида”. На русский язык переводится впервые.. Мы позволили себе изменить заглавие текста. Кроме того, здесь, как и в случае с “Ойсином в Тир На Н-Ог”, мы оставили без перевода вторую часть сказания, повествующую о том, как русалку Либан выловили монахи и как они препирались между собой, кому она должна принадлежать. “Прошло примерно восемьсот лет с тех пор, — писал в начале XX века П. Джойс, — как эта история была переписана из некоего древнего манускрипта в „Книгу Бурой Коровы", и, как ни странно, предание о Лох Эках, образовавшемся через извержение волшебного источника, упущенного женщиной, ответственной за него, по-прежнему бытует в народе” [91, р. 8].

Лох Эках — Озеро Эохи (Эохайда), ныне Лох Ни, было расположено на территории графств Дерри и Антрим, входившей в состав североирландского королевства Улада. В сказании “Видение Фингена” говорится, что Лох Эках образовалось в ночь рождения короля Конна Ста Битв. Считается, что это произошло “через сто лет после рождения Христа” [52].

Муман — правильнее Мума, древнее название южного королевства, Мунстера.

Эблиу — мачеха Эохайда. В другом источнике, “Старине мест”, раскрывается подоплека этих отношений: “Полюбила его жена отца — Эблиу, дочь Гуайре, от которой пошло название Слиаб Эблинн. Собрались они бежать к Бругу Мак Ока...” [52, с.237]. Отношения между мачехой и пасынком в ирландских сказаниях чаше всего возникают по инициативе женщины и приводят, хочет того юноша или нет, к возникновению драматического “треугольника”. “Это примечательная характеристика множества ирландских сказаний о сватовствах и побегах, когда именно женщина берет инициативу и побуждает героя нарушить узы верности ее супругу, став ее любовником. Это, несомненно, связано с тем фактом, что героини ранней ирландской традиции были изначально богинями” [84].

Слиаб Эблинн — Гора Эблиу, ныне Сливе Фелим, в графстве Типперэри, на территории Мунстера, в северной его части.

...обратили свои лица к северу. — Из Мунстера, то есть с юга Ирландии, путь Эохайда и его людей пролегает на север, к Уладу, где они в конце концов и обоснуются.

Озеро Риба — ныне Лох Ри на реке Шэннон в центральной части Ирландии. Река Шэннон (Синанн) — самая протяженная река Ирландии и как бы состоит из цепи озер. Равнина Арбтенн, о которой говорится выше, была на месте возникшего озера. Судьба Риба и его людей, отделившихся от основной группы переселенцев, никак не “обоснована” в сказании.

...к Бругу на Бойне, дворцу Мак Индока... — Дворец Энгуса из Племени Богини Дану, знаменитый холм на реке Бойне (см. примечания к “Приключению Арта, сына Конна”). Почему именно сюда пришли Эохайд и Эблиу со своими людьми? В ирландской традиции Энгус Мак Ок (Мак Инд Ок) “покровительствует любящим”, — например, Грайне, жене Финна, которая вынудила бежать с собой Диармайда, племянника Финна [16], Эблиу и Эохайд скорее всего рассчитывали на подобное покровительство.

...отправились в путь, в воскресенье... — Существовало предубеждение, что “путь в воскресенье не к добру”, хотя оно и получило свое обоснование гораздо позже описываемых событий (см. примечание к “Обольщению Бекфолы”).

Равнина Седой Рощи — равнина, которая была затоплена озером Лох Эках.

...забил магический источник. — В “Старине мест” сказано по этому поводу: “...Легла их лошадь на землю и испустила мочу, когда сняли с нее поклажу. И превратилась ее моча в источник, а вокруг него построили дом” [52, с. 137}.

...построить вокруг источника дом... — То есть возвести здание, накрывающее источник со всех сторон. Хоть такое и трудно себе представить, но сквозь некоторые известные в древней Ирландии Дома протекали реки, например. Дом Да Хока в сказании “Разрушение Дома Да Хока”, “...ибо в былые времена не бывало королевского Дома без воды, текущей внутри него или поблизости” [52, с. 138]. Впрочем, речь идет не о реке, а об источнике. Вся последующая трагедия (женщина, которой поручили следить за источником и держать дверь в Доме на замке, забыла это сделать) немного напоминает историю с затоплением города Ис — легенду кельтов континентальной Бретани. Как в случае с городом Ис, рыбаки показывали путешественникам на дне озера Лох Эках (Лох Ни) городские строения в ясную погоду [46, с. 497].

Каирн Аренн, Каирн Кернан. — Каирн — холм, возведенный на месте погребения, а также груда камней или насыпь, сделанная в память о каком-либо событии и не обязательно связанная с захоронением. Эти памятники конической формы было принято оставлять не только у древних ирландцев, но и у прочих кельтов — в Шотландии, Уэльсе, Бретани. Они могли использоваться и как межевые знаки.

...она приняла образ лосося... — Подобные превращения в кельтской традиции не просто элемент сказочной фантастики: вера в перевоплощение (переселение душ, оборотничество) была существенной частью друидической религии и вошла в “плоть и кровь” кельтских народов настолько, что сохраняется в некоторых кельтоязычных районах Ирландии, Шотландии, Уэльса и Бретани до сих пор. О вере кельтов в переселение душ писали Юлий Цезарь, Страбон, Лукан и другие. Этот мотив постоянно присутствует и в древнеирландских сказаниях. См., например, “Сватовство к Этайн” [52], где героиня, обращенная в муху, живет в этом облике много лет, затем ее проглатывает женщина вместе с питьем, беременеет от этого — и рождает Этайн в человеческом облике. В этом сказании говорится, что в различных своих воплощениях Этайн прожила более тысячи лет. Точно так же рассказывается про некоего Финтана, который прожил в различных обликах от Потопа до крещения Ирландии в V веке. Что касается облика лосося, то для древних ирландцев лосось был олицетворением мудрости, тайного знания, самым “почтенным” существом водного мира. Добавим, что у кельтов представления о “морских девах” (они звались не русалками, а морганами) были очень распространены, от Оркнейских островов до Бретани, и очень живучи: в северной Шотландии, например, их видели еще в начале XIX века и вполне респектабельные люди; так, сообщали [49, с. 83—84], что однажды “морскую деву” видела дочь священника, мисс Макей, а в другой раз — школьный учитель Вильям Монро. Причем он видел деву не в воде, а голой на скале: она была телом “совершенно как женщина” и расчесывала пальцами свои волосы светло-кофейного цвета.

...ее собачка превратилась в выдру... — Ирландцы называют выдру “водяной собакой”.

...со времени Эохайда, сына Майрида, до времени Комгалла из Бангора. — Комгалл, известный ирландский святой, основал в VI веке монастырь и монастырскую школу в Бангоре, и это место стало одним из самых знаменитых центров просвещения в Ирландии. Бангор, основанный святым Комгаллом, располагался на Озере Белфаст, — на севере страны, в Уладе; и самого Комгалла называли “главою Улада” (Ульстера). Он также был великим постником и ел только по воскресеньям.